Записки девочки-студентки

Время от времени стоит подводить итоги. Каким был этот месяц, а может и год? Какими стали взаимотношения с людьми: ты кого-то оставил позади или у тебя появились единомышленники рядом?

Все дело в развитии: люди, не готовые расти, остаются за спиной или же кто-то убегает далеко вперед, а у тебя уже одышка и ты вынужден притормозить. Все это ни хорошо и ни плохо. Это норма. Это жизнь. Мудрецы советуют не оглядываться и строить планы на будущее, храня в памяти опыт ошибок. Но бежать без оглядки ведь тоже неправильно, наверно? Одна мудрая женщина сказала мне следующую ёмкую и содержательную фразу: "Если вы не знаете куда идете, то, вероятно, очень удивитесь, когда придете не туда". Помимо места назначения, я думаю, важно знать еще и смысл пути. 

Прошло уже два года с того памятного дня, когда я впервые вошла в стены медицинского вуза как студентка. Будет откровенной ложью сказать, что я ни разу с того момента не думала о правильности своего выбора, но точно могу сказать одно - я не пожалела. Если в двух словах о всей концепции образования, которое я получаю, то могу, положа руку на сердце, сказать: Да, это чертовски непросто. Я помню день посвящения с его жизне- и душеспасительным пафосом врачебного искусства, помню первую пару по анатомии, помню свой шок и недоумение - как я смогу все это запомнить?? - и незабываемый аромат формалина. Помню первую закрытую сессию и первую студенческую пьянку по сему счастливому поводу. А дальше: вторая, третья сессия, и понеслось - будни за буднями, пары за парами. И эта круговерть из белых халатов, сменных больничных тапок, нехватки времени, огромных объемов информации и волшебной эйфории от сданного коллоквиума. Второй курс я уже прожила как адекватная студентка без "синдрома отличницы" с проблемами больше отработки по дисциплине, приобрела неоценимый опыт по вызубреванию годичного материала за две недели и закрытии сессии без ущерба для самооценки. Вообще, учиться у нас весело, и это, поверьте мне на слово, мягко говоря. В самом коллективе особая "медицинская" атмосфера, а что бы я делала без девушек, с которыми - Аллелуйа! - свела меня учеба, я даже боюсь вообразить. 

Они замечательные, и каждая станет прекрасным специалистом, даже если не станет врачом. Ведь если говорить от чистого сердца: никто здесь не обязан сверкать потенциалом и быть первым эскулапом в стране, нам бы только оставаться достойными людьми. И не надо "сгорая сам, светить другим", ведь с любимым делом - это как, если такое сравнение уместно, с любимым человеком: когда, вопреки всем законам физики, ты отдаешь, а у тебя прибывает. Прибывает энтузиазм, уверенность, воля.
Прибывает вера, надежда, любовь. 

И третий год моего путешествия в познании профессии длиной, я надеюсь, в целую жизнь, не обманет моих ожиданий и вдохновит на покорение новых, не изведанных прежде, горизонтов. 

Впервые о Главном

Я никогда прежде не затрагивала эту тему, хотя думала о ней довольно давно. На одной из сомнительных университетских дисциплин, носящей наименование «биоэтика», мы не раз разбирали проблему эвтаназии. Конечно, сыпались уверенные голоса в поддержку и в протест этой разновидности так называемого милосердия, но я тогда не могла сказать, что я думаю по этому поводу. Может, я была не готова шаблонно заявить, что это ужасно и противно естественному течению вещей или картинно закатить глаза – мол, естественный отбор и все в этом духе, так давайте же поможем эволюции.

Сейчас пишу это, и мне откровенно не по себе. Ни одна из этих точек зрения не является моей в полной мере. Это достаточно сложно объяснить, но мне кажется, я точно представляю себе, что я чувствую при слове «эвтаназия». Я просто напишу, что я думаю об этом.

Мы – люди, по смелому заявлению одного из представителей человечества мы, помимо всего прочего, еще и «венец природы». Многие из нас живут обыденной жизнью, строят карьеру мечты,  влюбляются, рожают детей, скандалят, веселятся в компании друзей, смотрят футбол на стадионе, разводятся, берут еду на вынос, разбрасывают по квартире носки и забывают выключить утюг. Все это привычно, банально и так нормально, так естественно, что никто из нас не задумывается о самом Главном. А это может произойти, по моему мнению, в двух случаях: а) страшное случилось лично с вами, б) страшное случилось с вашим близким.

Главное – это наше непонимание, что все, что у нас есть в этой Вселенной, не определяется шикарной спутницей на вечер, квартирой в центре мегаполиса, большим бизнесом и тачкой под стать привилегированной особе. Люди не ценят простых естественных вещей. Дело ведь не в смерти или страхе смерти, дело в неполноценности жизни. Вы счастливы от того, что у вас есть глаза и зрение, чтобы каждый новый день видеть небо над головой, лица дорогих людей и цвет зелени по весне? Вы чувствуете радость каждый раз, когда делаете привычный шаг по земле или когда бежите, догоняя автобус или участвуя в марафоне? Вы ощущаете себя удачливым человеком, когда вдыхаете воздух полной грудью? А ведь есть люди, которые лишены возможности даже самостоятельно справить нужду, написать пару строк или почистить зубы утром. И все ваши проблемы: разбитый гаджет, любовная лихорадка, трудности на работе, семейная размолвка – это все белый шум, пустота, прах по сравнению с Главным. И учатся это осознавать только в процессе несчастий. Жизнь крайне несправедлива и одновременно с этим щедра. Надо лишь понять, что по-настоящему не имеет цены, что никак не приобретешь заново, не восстановишь, не склеишь, не вернешь.

И знаете что, я против эвтаназии. Это мое ощущение, это чуждо мне. Но я за то, чтобы у человека был выбор. И если он изъявляет подобное желание, находясь в сознательном состоянии, я считаю, он вправе распорядиться своей жизнью по его усмотрению. Иногда в процессе принудительного познания Главного, жизнь обходится с прекрасными талантливыми людьми жестоко, отнимая у них контроль над их судьбами, и тогда слово «эвтаназия» представляется попыткой сделать свой выбор, не оглядываясь на обстоятельства.

Любите жизнь, прошу вас. Она у нас одна, и мы никогда не знаем, чего ожидать от завтрашнего дня. 

Секундная взаимность

Мы все закрытые люди, не ждущие и не желающие ничего от посторонних, окружающих нас, людей. Непроницаемое выражение лица, видение исключительно своего маршрута и попутное расталкивание/хождение по ногам/недовольное фырканье в режиме «on» - каждое утро в городе, в общественном транспорте – более насыщенная картина. Иногда кажется, что входя в подземку люди преображаются: забывают о нормах поведения, воспитания, понятии уважения. Когда дружной гурьбой надо вломиться в вагон – какое уж там личное пространство? Когда неприятно пихнули локтем в живот в попытке развернуться – как же можно промолчать? А если на ровном месте столкнулся с широкой улыбкой, подаренной незнакомцем – быстро отведи взгляд и подави желание дотронуться указательным пальцем собственного виска.

Я тоже никогда не понимала людей с выражением счастливого дельфина на лице в метро – кому они улыбаются? зачем они улыбаются мне? Но со временем я поняла, насколько это, прошу прощения, по-другому никак не скажешь, кайфово заставить незнакомого человека улыбнуться в ответ. Я заглядывала в глаза и не думала, что они чувствуют во время этой удивительной встречи. Это случайность, мы больше никогда не встретимся взглядами.

Благодаря чему возможна секундная взаимность? Когда один улыбается в ответ, искренне и открыто, чтобы исчезнуть через несколько минут, а другой с безразличным выражением лица и поджатыми губами отворачивается в сторону. Я не часто «улыбаю» людей, но когда улыбаются мне – на лестнице, например, и я точно знаю, что вероятность очередной встречи с этим человеком стремится к нулю – я растягиваю губы в ответной улыбке. Ведь дарить положительные эмоции гораздо приятнее и в некотором смысле даже полезнее, чем цокать, сжимать губы в тонкую линию или закатывать в глаза. Будем добрее, помня о нормах поведения, воспитания и понятии уважения. 

Жемчужный туман

***

Эльза сидит в шифоновом платье без пояса, на ее плечах вязаный кардиган, в ушах тяжелые бабушкины серьги. Она  опускает пальцы в медовый бальзам и механически касается губ. Этой ночью ей снятся холмы, горы, пики, которые она полюбит издалека, и никогда не будет скучать. Эльза смахнет со лба непослушный локон, пахнущий холодным воздухом, перцем и имбирным вареньем. Посмотрит за окно в большой белой раме. Коснувшись заусенца на деревянной поверхности, посадит занозу, решительно и бесповоротно. Она поднесет палец ко рту, прикусит тонкую кожу. Сердце под черной тканью забьется быстрее. Эльза вспомнит вазу с цветами Курбе, где она наизусть знает каждый лепесток. Солнечные блики играют на полу, куда ее зовет выкладка полароидных фотографий, выложенных в хронологическом порядке, на большинстве из них – грустные коралловые розы и улыбающиеся маки. Она знает, что тянутся руки не к стеклу окна, а к небу. Чувствует, что туман вдалеке не туман вовсе, а дыхание грез в сферах из капель воды и кристаллов льда. Задумается вдруг: можно ли провести жизнь в ванне с теплой водой? Покачает головой и, взяв с полки Пруста, устроится на софе. Эльза уже утомилась за день, долгий день,  да туман мешает заснуть. Он ей шепчет по-чешски: «Ты такая красивая». Но она знает - это сон подступает, ласково расчесывая ей волосы, поощряя локоны невидимыми лилиями. И строки Пруста разорвутся, как нитка жемчужного ожерелья, и фразы скатятся крупными бусинами по груди, юбке, прямо на пол, отскакивая от фотографий словами, буквами. В миг перехода от реальности к сновидению Эльза почувствует, будто окружена бликами своей любви и запястья зацелованы прохладными губами. Опять кто-то едва слышно шепнет на чешском.